Статьи- доклады участников XI –ой Московской научно-практической конференции «Рубцовские чтения» от 13 января 2016 г. Раздел 2.
2. Наталия Гай. Да здравствует право писать! (Зачем пишут стихи?)
3. Валентин Сорокин. Николай Михайлович Рубцов – русский национальный поэт.
4. Юрий Кириенко-Малюгин. Многогранность поэзии Николая Рубцова
5. Владимир Андреев. Встречи с Николаем Рубцовым.
Владислав Киреенков.О музыкальности поэзии Николая Рубцова
Поэзия и музыка. Музыка и поэзия.
Задумывались ли великие русские поэты о том, как звучат их стихи? В душе – да! Ибо мелодия стиха в сердце настоящего поэта всегда созвучна его настроению и переживаниям.
Выдающийся музыкант и дирижёр Леопольд Стокольский писал об этом так: «Музыкант должен быть поэтом, а поэт музыкантом. Все искусства черпают своё вдохновение и жизненные силы из одних и тех же источников. Что это за источники? С моей точки зрения, это всепоглощающее ощущение поэзии жизни – страстной любви к прекрасному, таинственному, поэтическому, к величию природы, к людям, ко всему, что волнует нас и занимает наше воображение».
Когда поэзия достигает наивысшей красоты, она становится музыкой. Я думаю, что безумно были счастливы те поэты, которые в своём творчестве интуитивно чувствовали прикосновение волшебства идущего из глубины души музыкального ритмического настроения. Именно это в сочетании с окружающей нас поэзией жизни вдохновляло на создание неповторимых поэтических образов.
Итак, Поэзия, Музыка и Душа Поэта. Всё воедино связано. Можно привести множество прекрасных образцов такого слияния в русской поэзии.
Не обошла этой божественной участи и судьба нашего великого русского поэта XX века – Николая Рубцова. Поэта, который всем своим творчеством доказал, что любовь к Родине, её неповторимому природному многообразию, стремление к чистоте человеческих отношений и переживание за судьбу России всегда было источником его вдохновения.
Николай Рубцов, приезжая в село Никольское или к друзьям на Вологодчине, часто брал в руки гармошку. Вероятно, задумывался: «А почему эта простая музыка так меня влечёт? Наверное, в крови русского человека заложены поэзия, природа, затаённые и необъяснимые чувства, переживания». И вот уже через какое-то время и стихи льются как музыка и записываются на скромные листочки.
Примеры подражания? – Никогда! Примеры вдохновения? Да, ради Бога! У Николая Рубцова были свои любимые поэты, сборники которых он часто имел при себе, куда бы он ни переезжал. А ведь поэт учился в Литературном институте и прекрасно знал антологию русской и иностранной поэзии.
Известно, что Рубцов играл на гитаре. Поэт любил этот инструмент за его доступность, играл в кругу своих друзей (есть вологодская фотография). Ну как же обойтись без музыки, когда просит Душа? Стихи и музыка – это уже песня. А песня самый доходчивый способ передать глубину поэзии.
Стихи и музыку многое объединяет. Музыкальное понятие метра (размера), то есть равномерное чередование сильных и слабых долей времени в музыке, близко к значению того же слова в поэзии. Ударения в стихотворной речи располагаются
в определённом порядке, в определённом сочетании, и это тоже называется метром или размером.
Николай Рубцов, наверняка, знал, что вся история развития русской песни и романса по самой природе основана на национальной поэзии. И в своём поэтическом творчестве широко применял все наиболее употребительные стихотворные размеры. Анализ привлечения его стихотворений для создания музыкальных произведений показывает, что наиболее часто встречается ямб, особенно 5-стопный:
Я буду долго гнать велосипед.
В глухих лугах его остановлю.
Нарву цветов, и подарю букет
Той девушке, которую люблю.
В этом же размере написаны и такие стихотворения, переложенные на музыку, как «Звезда полей», «Старая дорога», «Ночь на родине», «Давай, земля немножко отдохнём» и др.
Рубцов применил 4-стопный ямб в строфах «В минуты музыки»:
В минуты музыки печальной
Я представляю жёлтый плёс,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берёз.
Этот же размер использован в стихах-песнях «В старом парке», «Вологодский пейзаж» и др.
Из двухдольных размеров часто использовал Рубцов хорей, как 5-стопный:
Стукнул по карману – не звенит.
Стукнул по другому – не слыхать.
В тихий свой таинственный зенит
Полетели мысли отдыхать,
так и 4-стопный, часто с применением безударных стоп:
В горнице моей светло.
Это от ночной звезды.
Матушка возьмёт ведро,
Молча принесёт воды…
Как бывший матрос Николай Рубцов навсегда оставался влюблённым в песни о море в ритме вальса с использованием трёхчастных тактов, напоминающих качку корабля на крутой волне. Широко и интуитивно поэт применял трёхдольные размеры. Как, например, 3-стопный дактиль:
Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи…
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
Или в стихотворении «Плыть, Плыть…» с насыщенным использованием паузников, ещё более подчёркивающих движение волны. Прекрасный образец 4-стопного дактиля – «Зимняя песня» («В этой деревне огни не погашены…»)
Замечательные примеры есть и с использованием 5-стопного амфибрахия:
Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны,
Неведомый сын удивительных вольных племён!
Как прежде скакали на голос удачи капризный,
Я буду скакать по следам миновавших времён…
Также 3-стопного амфибрахия – «Прощальное» («Печальная Вологда дремлет…») и 2-стопного – «Дорожная элегия». В самих названиях многих стихов Рубцова чувствуется музыкальное восприятие окружающего мира.
А какие песенные образцы 5-стопного анапеста дарит нам Рубцов!
Меж болотных стволов красовался восток огнеликий…
Вот наступит октябрь и покажутся вдруг журавли!
А вот образцы 3-стопного анапеста: «Где весёлые девушки наши?», «Замерзают мои георгины», «На ночлеге».
И много, много ещё других стихотворений разных размеров (метрических форм) уже переложено на музыку и странствуют по необъятной России, прославляя русского национального поэта Николая Рубцова и приобщая к его безсмертной поэзии всё больше и больше поклонников.
Благотворное слияние поэзии и музыки рождает своё высшее проявление – песенное творчество. В заключение хочется ещё раз подчеркнуть, что народное песенное творчество, особенно Н.М.Рубцова:
- позволяет ещё глубже раскрыть содержание стихотворения,
- приобщает к поэзии огромное количество людей,
- значительно продлевает жизнь стихотворения,
- благотворно влияет на наше эмоциональное, физическое и психо-
логическое состояние,
- стимулирует духовное развитие человека.
Наталия Гай. Да здравствует право писать!
«Да здравствует право читать,
Да здравствует право писать.
Правдивой страницы
Лишь тот и боится,
Кто вынужден правду скрывать»
РОБЕРТ БЕРНС
« Подвижники нужны, как солнце»
А.П.ЧЕХОВ
Мне светло и радостно писать еще об одной творческой грани Юрия Кириенко-Малюгина. Это литературоведческий труд «Методика оценки и критерии народности поэзии». Это тема так близкая мне. И любима мною. Чего только не бывает в жизни людей творческих и не только. Стихи пишут или писали почти все.
Юрий Кириенко-Малюгин вошел в литературу, имея за спиной богатый багаж наблюдений и опыта. Понятен и уважаем устоявшийся интерес к национальной культуре, к богатейшему поэтическому творчеству. Ведь в них, в стихах воплощены мечты и чаяния народа, стремление к счастью, нравственным идеалам. Глубокая вера в торжество справедливости, добра и свободы. Но прежде всего лирика.
И это именно то, что так необходимо нам всем сегодня. Эта многовековая мечта воплощалась в поэзии. Сбудется ли она?
И как своевременно и талантливо автор обращается к эпохальному вопросу: надо или не надо писать стихи и зачем это делать? А сколько в стихах веры в самое великое и высокое на земле – в любовь!
«О любимая, выслушай мольбу мою!
Все – и жизнь и любовь – я тебе отдаю.
ПУСТЬ ЖЕ СЕРДЦЕ ТВОЕ ОТЗОВЕТСЯ В ОТВЕТ:
ПУСТЬ ИСЧЕЗНУТ НАВЕК И ТОСКА И ПЕЧАЛЬ.
Сердце, песню о радости пой.
И на крыльях любви унесемся мы вдаль.
Ты найдешь свое счастье со мной».
Это индонезийская легенда, как встретились принц Востока и принцесса Запада. Эта легенда старше письменности. Старше Колумбовой эпохи. (Эти стихи записал М. Дайо. Перевод с индонезийского Л.Колосса (1958 год.).
Есть вечные бессмертные нравственные истины. Надеемся, что не только в поэзии. Еще Солженицын призывал «Жить не по лжи». Он считал это нравственной основой жизни и народа, и государства.
После отказа России от коммунистической идеологии врать стало труднее. Существует формальный запрет цензуры. Но в окрестностях Москвы, несмотря на кризис, продолжают возводится еще более грандиозные дворцы. Судачат о тайных богатствах губернаторов. В Великобритании. Франции, Швейцарии стоят очереди российских чиновников на покупку антиквариата, имений, яхт и пр. Как хочется спросить: «откуда деньги. Зин». Но боязно очень. Культура и бизнес – вещи несовместные. Несовместные категории: образование и бизнес. Здравоохранение и бизнес…
«Поведение – это зеркало, в котором каждый хочет сохранить свое лицо» (Гете).
«Сегодня ночью думала о том, что самое страшное, это когда человек принадлежит уже не себе, а своему распаду» (Фаина Раневская). Сегодня я воспринимаю эти строки, как боль о нравственном распаде. Ложь. Воровство. О, как хочется вернуться к нравственно чистым стихам!
Как удивительно, что Кириенко-Малюгин прочувствовал эту жажду поэзии, тоску по ней.
Исследовать – зачем необходима эта самая поэзия? И что есть народность поэзии? Свои мысли и мечты народы всегда воплощали в поэтических образах, в поэтическом слове. И всё это роднит, объединяет вера в торжество справедливости, в могущество сил простого человека. Об этом мудро и тепло повествует автор.
Критерии оценки и критерии народности поэзии – это важное сегодня исследование. Поэтому в народной поэзии труд побеждает богатство, правда всегда торжествует над ложью. Добро над злом. Героями поэтических сказаний выступают сильные и смелые, смекалистые люди, которые в борьбе за правду и справедливость не жалеют своей жизни.
Герои привлекательны, достойны подражания. В них воплощены качества, которых так не хватает нам сегодня, которые необходимы именно сегодня. Это – честность. Смелость. Трудолюбие. Неподкупность, любовь к родной земле и своему народу. Кто же теперь высмеивает жадность и скупость, ложь, обман, лень, трусость, равнодушие! Себялюбие! Себялюбие в сегодняшнем понимании этого термина еще будет обсуждаться нами сегодня.
Наплевательство, разгильдяйство, распущенность – это развал всего. Но, увы, эти страшные человеческие качества проявляются все опаснее и больнее. Конкурс красоты! Какой? Улицы. Города, страны, континента, Вселенной! А почему нет конкурса ума? Конкурса чести. Что, мы не найдем достойных участниц? Я уверена – найдём. Спонсора не найдём. Те, у кого деньги, не поймут смысла конкурса. Им интереснее восторженные красотки, согласные на все. Любить себя, свою 21-ю яхту с золотым унитазом им приятнее и легче.
С появлением интернета очень многое изменилось. Все чаще и чаще нам предлагаются варианты творчества, которые больше похожи на клипы. К сожалению, дети и молодежь интересуется этим – смотрят. Читают даже, несмотря на то, что там больше насилия, чем правды и справедливости.
В нашем формате исследовательской работы Кириенко-Малюгина – это просто новое современное обязательное научное исследование.
Обращение к исследованию стиха – это многовековая традиция. Она сопровождала и сопровождает эволюцию человека.
В одном из произведений Полякова есть персонаж – заведующий кафедрой истории. (Это еще ранний постсоветский период). Празднуется юбилей на кафедре. И его, подвыпившего угодливые сотрудники провожают до такси. И вот что он, профессор истории, академик говорит им на прощание: «Я открою вам великую тайну! Но только – тсс! Никакой исторической науки нет! Есть только мифология!»
Обратимся чуть-чуть к «исторической науке». Дмитрий Донской! Считается, что 8 сентября 1380 года по старому стилю произошла Куликовская битва, одно из главных сражений в истории.
Да источники информации слишком поэтичны и недостоверны. Но я напомню эпизод, упоминаемый во всех источниках, так он имеет прямое отношение к нашей теме народности поэзии. Князь Дмитрий и воевода Боброк, возглавляющий засадный полк, накануне битвы пытаются угадать, за кем будет победа. И они ворожат по обычаям того времени. Кстати нечто подобное весьма популярно и сегодня. Вера во всякие там предсказания. Приметы – прямо как в сказке – крик гусей, вой волков, грай воронов. Да ещё Боброк «слушает землю»: «У татар стук громкий, будто город строится, и клики и женский вопль, а в русском стане тихо». И делают они вывод, что русские победят, но ценой большой крови. Сплошная мистика! Это поэзия, которая была, есть и будет.
А между тем князь не зря сказал после битвы Боброку: «Воистину не ложь твои приметы!»
Дело в том, что предсказания перед битвами – обычное дело. Этим занимались не только в средние века. Что стоит вера гитлеровской германии в мистицизм. Сталин верил якобы предсказателям, Брежнев – Джуне и т. д. Это всё – поэтика народности, именно она сопровождает человека разумного всю жизнь, произведения меняются так, как продолжает эволюционировать человек разумный. Современные предсказания больше похожи на информацию с НЛО.
И столетия тому назад поэтические фентези вышли за пределы Руси. И здесь к месту вспомнить именно Ивана Грозного.
ПРИТЧА О ЦАРЕ ИВАНЕ ГРОЗНОМ И О ЧЁРНОЙ КОШКЕ
Вот задует Сиверко –
Вздыбется река.
Понагонит с Севера
Ветер облака.
И в просветах вспыхнут
Ярко две звезды,
Как глаза кошачьи
В безднах темноты.
Кошкиными звали их
За зелёный цвет.
Как взойдут, судачили –
Жди кошмарных бед.
Холод и напасти
Сиверко несёт.
Во дворце наследник –
Шустрый мальчик рос.
Лютые забавы
По сердцу ему.
Заплутал котёнок
В царском терему.
И Иван-царевич
Скукою томим,
Выхватил двуострый
Ножик и за ним.
Разве не потеха
Шельмеца схватить.
Медленно помучить.
А потом убить.
Но невесть откуда –
Верь или не верь -
Объявилась кошка –
Страшная как зверь.
Когти – как кинжалы,
Ярости полна.
Вдруг по-человечьи
Молвила она:
«Я спасла сыночка,
Ты – не сбережешь.
И однажды ночью
Сам его убьешь.
Будешь ты за кошек
Принимать людей.
Убивать их станешь
Ты рукой своей»
Сгинула с котенком
И догнать нельзя.
Но остались в памяти
Кошкины глаза.
С той поры поныне,
Не пропав в веках,
В каждой ночи чёрной
Поселился страх.
Рос Иван, но, даже
И взойдя на трон,
Кошкино проклятье
Крепко помнил он.
От него поверье
Услыхал народ -
Что несчастье кошка
Чёрная несёт.
Царские опричники
На лихих конях
На бояр и смердов
Нагоняют страх.
Чтобы кошка чёрная
Их не извела,
Привязали головы
Песьи у седла.
А проклятье кошки –
Чёрное крыло.
На дворцы и троны
Всех царей легло.
Ежели не верите,
Гляньте в небеса:
Две звезды зелёные –
Кошкины глаза.
И от них не скрыться
Никаким царям.
Снова лютый Сиверко
Гонит тучи к нам.
Наталия Гай
Сегодня люди теряют ориентацию в гигантском потоке интернет информации. А самое неприятное то, что люди стали жёстче. Кажется, что агрессия возросла во всем мире. Недоброе выражение глаз, денежная зависть, отсутствие желания помогать. За последние 25-30 лет выросло уже два поколения людей с абсолютно другим мироощущением, другой моралью. В основном – это холодный прагматизм. А душевности, человечности, доброты стало меньше. Деньги стали мерилом всего. Вещизм.
Они забыли, что деньги – это просто инструмент для достижения каких-то хороших целей. Главное, что для нормальной жизни, полноценной жизни, для гармоничного мироощущения необходимы несколько иные ценности. Духовные.
Разве найдется в культурном мире такое человеческое сердце, где в сокровенной глубине его не было бы места для любви к стихам, пусть хоть в детстве, но запомнившейся навсегда. Нельзя не вспомнить эпохальную истину: «Всему хорошему, что есть во мне, я обязан книгам» (Максим Горький).
«Помогай друзьям, и тебе будет хорошо», – учит народная мудрость.
В исследовании Кириенко-Малюгина есть место для умного раздумья. Эта книга предназначена не только специалистам. Но и для широкого думающего читателя. А это заставляет призадуматься. Мотивы любви к родине, всепобеждающая сила патриотического чувства определяют высокий дух и направление предложенного научного труда, созданного не для забавы, а чтобы поведать думы и чаяния, чтобы научить уму-разуму сынов и дочерей, передать опыт, мудрость, чтобы люди знали, как жить и для чего жить. Эта книга требует от каждого быть честным, умным, справедливым.
«Жизнь дается один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно и обидно за бесцельно прожитые годы» (Н.Островский).
Я бы хотела напомнить о романе Иванова «Географ глобус пропил». 12 лет он в списке самых читаемых. «Это роман о герое, в жизни которого всегда нет места подвигу, и он близок душе многих людей» – говорит Иванов.
Если и читатель, и писатель начинают заниматься самовыражением, культура остается бесплодной. Никто никого не слышит. «Художественное высказывание невозможно без страха, слез, непонимания» (Пушкин).
Юрий Кириенко-Малюгин нашел сегодня дорогу к сердцам и душам читателей через формат научного исследования. Это очень важно в такое непростое время. Как тут не вспомнить Антона Павловича.
«Русская жизнь бьет русского человека так, что мокрого места не остается» (А.П.Чехов).
А к нашему автору я бы обратилась строками Пушкина:
…Дорогою свободной
Иди, куда влечёт тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды любимых дум.
Не требуя наград за подвиг благородный.
P.S. Наталия Гай,
Член Союза писателей России, лауреат литературных премий
Член Академии Российской литературы, лауреат премий К.Симонова, В.Пикуля, Ф.Достоевского,
Кавалер орденов В.Маяковского, М.Ломоносова, Екатерины Великой «За служение Отечеству», Золотой Есенинской медали, медалей Лермонтова, Пушкина и др.
Валентин Сорокин. Николай Михайлович Рубцов – русский национальный поэт.
С Рубцовым я познакомился в 1963 году. Дружил он с братьями Сафоновыми. Они очень уважали Николая. И сами моряки же были. Он наполовину интуитивно прозрел мотивы разрушения России, мотивы разрушения храмов, мотивы уходящего русского народа. Эти войны, бесконечные катастрофы. Кто помнит и уважает прошедших впереди, тот сам повторяет путь благородный.
Я никогда не видел его буйным. Я бы не стал о нём писать. Об ушедшем друге тяжело писать. А у некоторых людей, когда стал читать, я увидел самонадеянность.
Никогда не видел я его оскорбляющим кого-то. Не могу брать на душу эту ложь. Всегда Коля что-то спросит, интересуется. Никогда он не был денежным человеком. Даже скромная одежда на нём смотрелась, как на поэте. Шарфик, шапка, это пальтишко.
Были у него стихи:
Стукнул по карману – не звенит.
Стукнул по другому – не слыхать.
Это был гимн студентов. А вообще не было человека в этом доме более интересного. В общежитии было много народа: очники, заочники, с курсов. Пели и говорили все в общежитии «Стукнул по карману – не звенит».
Рубцов – это продолжение Есенина. Мы без традиции – никто. И насколько Рубцов широко пытался вникнуть в литературу, в литературный процесс, особенно в поэтический мир России. Не буду уж говорить о влиянии Тютчева. Вот он на флоте – крепкий парень. Даже влияние Маяковского у него есть. Стихи есть, как они рыбачат в океане. Он мог потом разочароваться в поэте. У Маяковского – ритмические конструкции. А Рубцов пришёл к русской национальной поэзии, к музыкальности. Он никого не отодвинул от себя. А приблизил, изучил и взял на данном этапе то, что ему было необходимо.
Николай был мудрый человек. Говорят о нём, что он, то учится, то не учится. А Николай тосковал по Москве. Он «тянул» окончание института, чтобы приезжать, встречаться с друзьями. И он не был расхристанный человек. В институте, мол, не мог никак защитить диплом. А Пименов любил Колю. Рубцов стоит в кабинете перед ним. А Пименов знает, что за дверьми слушают студенты. Он покричит на Колю. И всё.
Звонил мне Виктор Коротаев. Он плакал, как ребёнок когда рассказывал о гибели Рубцова. Она (Дербина) решила ко мне найти тропу, как к главному редактору издательства. Я стал читать её рукопись и не мог до конца дочитать. Отдал жене дочитывать. Я избежал встречи с этой женщиной. Поэзия у неё жестокая.
Если бы Рубцов прожил ещё 10-15 лет, то оставил бы великолепную прозу. Я в этом не сомневаюсь. Размышлительный уровень у него был, о национально-исторических процессах думал. Он задержался на флоте. Николай оставил бы нам изумительную прозу. Он шёл к этому.
Глаза его очень умные, тревожные. Никакой не было там колючести. А был взгляд из глубины души. Таким он мне запомнился. Он был, безусловно, под крылом русской поэзии. Я никогда не видел Рубцова, оскорбляющим кого-то в застолье. Но в ЦДЛ произошла драка. Свидетелем её был Машковцев и он
рассказывал. И то, что он (Рубцов) был на море, то он один
дрался против троих. Он их отдубасил всех. Вышел и сказал: – Поехали, Володя. В нём было всё, что положено мужчине. И должно быть. Разговоров о женщинах не было Есенин был очень образованный человек. Никитин – народный поэт. Он был настолько образованный человек, что у него есть труды по земледелию, например, как сеять рожь, как убирать. Никитин и сейчас выделялся бы своими знаниями.
У Есенина теоретическая работа «Ключи Марии». Это великая работа. Он сейчас выделялся бы среди академиков. Как Курчатов. У Есенина есть очерк «Открытие Америки». Величайшая работа. О том, как уничтожили многомилионный народ. Закупорили культуру местного народа журналисты, кинематографисты. Как будто это о нашем времени говорится. Уничтожали красный народ и его уничтожили.
Вот Кольцов. Что такое встреча Пушкиным? Что такое у Есенина фраза: - Когда я смотрел на Блока, с меня капал пот. Есенин это говорит. Вот Никитин. Поэт такого уровня, как Никитин, не может принадлежать только крестьянству. Это общенародный поэт. А Рубцов безусловно освоил культуру Блока, культуру Есенина. И я бы о нём так сказал: Рубцов – это русский национальный поэт.
Юрий Кириенко-Малюгин. Многогранность поэзии Николая Рубцова
Разные исследователи сообщали о присутствии в творчестве Рубцова то стихии ветра, то о наличии спектра цветовых красок (серой, светлй или чёрной), то о темах дороги, то о теме «тихой» лирике, то о скрытой социальности тем (город – деревня), о патриотизме. Это свидетельствует, преимущественно, о мировоззрении, литературной позиции и направленности знаний конкретного критика, литературоведа, писателя, но не объясняет причины воздействия поэзии Рубцова на душу читателя, не раскрывает глубину поэзии Рубцова, не может быть принято в качестве всеобъемлющей достоверной. Поэзия Рубцова – это алмаз с великим множеством граней, которые невозможно разделить, не нарушив целостность восприятия. По мнению автора, кристаллической структурой творчества Рубцова (как многогранного алмаза) является мистическое восприятие окружающего мира, которое отразилось во многих стихах поэта и которое согласуется с ведическим и православным патриотическое не декларированным мировоззрением Рубцова.
Рубцов входит в литературу со стихами в журналах «Молодая гвардия» и «Юность», № 6, 1964 г. В журнале «Октябрь», № 8, 1964 г. напечатаны «Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны…», «Видения на холме», «Хозяйка». Почти открытая духовно-православная направленность этих стихотворений не могла пройти мимо внимания партийных идеологов. К этому времени, к осени 1964 года Рубцов был фактически исключён с дневного отделения Литературного института имени А.М.Горького, вынужден был написать заявление о переводе на заочное. Чем бы кончилось для Рубцова заявленная духовная позиция примерно ясно. Но ему и всем нам крупно повезло. В октябре 1964 года Хрущёв был снят с поста первого секретаря ЦК КПСС за волюнтаризм. За годы его правления были разрушены десятки тысяч храмов. Об этом писал русский национальный композитор Г.В.Свиридов в книге «Музыка как судьба».
Началась эпоха вялого атеизма. В этот период проводятся экскурсии по Золотому кольцу, т. е. по святым местам Европейской России: Звенигород, Ярославль, Переяславль Залесский, Суздаль, Ростов Великий, Вологда, Кириллов и т.д.
Поворот Рубцова на безсознательное православное мировоззрение начался и ранее 1963 года. Иногда отмечают, что Рубцов не посещал церковь. Но у Поэта православная мировоззрение и народное восприятие действительности было в душе.
Сложность написания и публикации стихов состояла в том, что Рубцову приходилось вуалировать своё мировоззрение. Хочу отметить, что нормальный поэт пишет стихи, как правило, безсознательно, не подбрасывая специально терминологию в текст. Поэт не может скрыть свои взгляды. Иногда Рубцов шёл в открытую, например, «Видения в долине». «Кресты. Кресты! Я больше не могу…», «Лес крестов в окрестностях России».
А непрерывный развал деревни, бытовую необустроенность Рубцов отразил в стихах:
Ах, город село таранит!
Ах, что-то пойдёт на слом!
Меня всё терзают грани
Меж городом и селом…
Поднявшись на холмах, старинные деревни,
И до сих пор стоят немного накреняясь…»,
Обветшалые гнутся стропила,
И по лестнице шаткой во мрак…
Мировоззрение не приходит со стороны. Оно возникает на основе детско-юношеского воспитания. А в годы войны – на основе патриотических советских песен, а преимущественно это были русские песни Исаковского и Фатьянова.
Современники отмечают, что Рубцов ходил с Библией, с томиком Тютчева. Это, так сказать, внешние приметы. Поэт впитывал те знания, те идеи, которые содержатся в этих книгах. Самообразование у Рубцова было очень высоким. Периодическое общение с студентами-поэтами, такими литераторами, как А.Передреев, Ст.Куняев, Н.Анциферов, В.Максимов, В.Сафронов, Валентин Сорокин, с вологодскими литераторами В.Беловым, Вик.Коротаевым, А.Романовым, Б.Чулковым и др. давало возможность поэту непрерывно искать Истину в жизни и поэзии. У литераторов этого круга была основа народная по языку и пониманию событий.
Углубление историко-духовного национального мировоззрения и переход к народному философскому направлению проявилось у Рубцова с 1967 года, в вологодский период жизни и творчества в стихотворениях «Ферапонтово», «О Московском Кремле», «Песня» («Морошка»), «Далёкое (в краю, где по дебрям…)», «Листья осенние», «Вечерние стихи», «Выпал снег», «Обо мне говорят», «За тост хороший», «Прекрасно пробуждение земли». В стихотворении «Гоголь» Рубцов говорит:
Гоголь
Горит вся жизнь. Горит весь труд. Не шутка!
В минуту Гоголь обо всём забыл.
России стало холодно и жутко,
Когда он печь однажды затопил.
Горят, горят слова, прощаясь с ним.
Они кричат немыми голосами!
Он, озарённый пламенем своим,
Глядит в огонь безумными глазами.
Никто же не проснулся, как нарочно!
Чужие люди…Так тому и быть.
Ах, если б мама, мама среди ночи
Камин бы не позволила топить.
Ах, если б мама…Или Пушкин близко.
Но никого. Один лишь в небе бог.
А на лице живые пляшут блики.
А Гоголь слаб. А Гоголь очень плох.
Ему осталось уповать на бога.
Зачем слуга? Вот разве труп стеречь.
Он знает: жить ему совсем немного,
И он спешит скорее душу сжечь.
Это стихотворение показывает, как хорошо и глубоко Рубцов знал творчество и обстоятельства жизни Н.В.Гоголя.
Особенно актуально звучит в наше время высказывание Н.В.Гоголя:
«Нет, не Пушкин или кто другой должен стать теперь в образец наш: другие уже времена пришли…свойства, обнаруженные нашими поэтами, суть наши народные свойства…, поэты берутся не откуда же нибудь из-за моря, но исходят из своего народа. Это огни, из него излетевшие, передовые вестники сил его. Другие времена несут и другие дела, иные задачи, а потому и не напомнят они уже никого из наших прежних поэтов. Самая речь их будет другая; она будет ближе и родственнее нашей русской душе: ещё в ней слышнее выступят наши народные начала»
Это предвидение реализовалось в творчестве С.Есенина и Н.Рубцова.
Обращение Рубцова к душе (что отмечалась и ранее) здесь видно невооружённым взглядом. Рубцов обозначил коренной поворот в русской поэзии на православное мистическое направление. Поэт пишет безсознательно, не думая о специальном применении аллитераций, образов, метафор, сравнений, новых эпитетов и др. Это всё появляется автоматически, когда поэт входит (или сознание его заводит) в высший мир, эмоционально отдаваясь вдруг нахлынувшей теме. Это потом литературные термины подсчитывают критики. Сколько (арифметически), например, применил поэт слова «душа», «журавли», «звезда». Это схоластика. Нас интересуют нестандартные словосочетания, которые выражают видение поэтом явления адекватно отражаемого, эмоционально воспринимаемого и наполненного духовно-смысловыми пространством русско-славянского языка.
В январе 1971 г. за 3 дня до убийства Рубцова его творчество упоминается в центральной газете «Правда». На Вологодчине Рубцов широко печатается. Но его песенное направление, которое фактически открыл самобытный композитор автор-исполнитель А.С.Шилов, было заигнорировано специалистами вологодского Дома творчества, как отметил вологодский писатель С.П.Багров.
Поэзия, выражаемая на традиционной основе в виде духовно-народной песни и романса, свидетельствует о высшем творческом уровне автора. Что подразумевает термин «традиция»? Это, конечно, национально-государственное мировоззрение автора, образное мышление на основе богатства народного русско-славянского языка, непринуждённое отражение темы, то есть свободное течение стихотворной речи на бумажном носителе или в голове (позднее на бумаге), владение логическим мышлением, соблюдение ритмики и применение нестандартных рифм в подсознательном режиме создания стихотворения, применение новых словообразований в контексте развития русско-славянского языка. Духовность – основа неконфликтного существования и развития общества.
Владимир Андреев. Встречи с Николаем Рубцовым
На дворе стоял ноябрь 1970 года… Москва погружалась в сумерки. Курский вокзал. Воздух был по-рубцовски прохладным и сырым. Я купил билет до Харькова, проведать матушку и чуть-чуть погостить. Вдруг вижу: Николай Рубцов! Батюшки светы! Николай! Какая встреча!..
Рубцов с горящими угольками глазами подошёл ко мне, переложил в левую руку фибровый чемоданчик: мы поздоровались…Вот уж действительно «как приведение над рощею сосновой, луна туманная взошла…», продекламировал я. Николай взорлил. Услышать на вокзале строку Пушкина – удача.
– Здравствуй, Владимир! – глазки его светились угольками клюевской печи, что в Олонецкой губернии. Кто хорошо знал Рубцова или глубоко прочитал его произведения, тот поймёт мои слова: Николай при встречах и расставаниях преобразовывался, вкладывал в эти мгновения дух свой: «оттого и дороги мне люди, что живут со мною на земле». Он никогда не бросал «Привет», «Салют», «Пока», но всегда «Здравствуй», «До свиданья», – основательно, мудро, по-крестьянски, т.е. по-русски. Этот «манер» выдавал личность глубокую, духовно-философскую и, в некоей мере, пантеистическую и фатальную. Он был тайной, как сама поэзия, и понимался окружающими только на уровне интуиции. А те, кому этого не дано было, относились к нему невнимательно. Но цену себе он знал всегда и во всём… Он подошёл к кассе слева, вне очереди, вручил писательский билет, грустным тенорком с басовитым подбоем проговорил: – Пожалуйста, русскому поэту на отходящий до Горького!..
У него была початая бутылка портвейна «три семёрки» знаменитых студенческих лет, это воистину была наша демократия на улице имени Добролюбова, д. 9/11(общежитие). Вошли в буфет. Рубцов жестом дворянина потребовал два стакана, которые были доставлены безпрекословно…Выпили понемногу. Николай заткнул бутылку головастой пробкой, и вернул её на место в чемоданчик… Зачем он ехал в Горький, на выступление ли, к другу, – мне неведомо. Важна встреча…
Рубцов не любил досужих разговоров, практических целей и всего, что связано с «материализмом». Он был человеком духа и, вероятно, человеком верующим. Он не пытал тайну, как Ю.Кузнецов и А.Передреев или Лев Толстой. Он её созерцал и жил в ней, поскольку тайна – хлеб поэзии.
Хочу подчеркнуть особое отношение Рубцова к некоторым движениям жизни, как к таинству причащения, например:
Когда опять на мокрый дикий вечер
Выходим мы, подняв воротники,
Каким-то грустным таинством на свете,
У тёмных волн, в фонарном тусклом свете
Пройдёт прощанье наше у реки.
Какая стихотворная магия, вязь строк и слов, интонация, гармоническое, орфическое звучание стиха так завораживающе действовала на нас в былые времена, когда он читал свои стихи лично.
Он дал мне совет: «Володя, читай классику!» Да, он знал Теожиля Готье, Альфреда де Мюссе, Леконта де Лиля, Шарля Бодлера. Мы выпили по глотку. Николай поднялся на ступеньку. Поезд тронулся. Рубцов соскочил, и мы вновь пожали руки. Обнялись. Через порог нельзя прощаться…
Рубцов выделялся из троицы поэтов торжественной верой в Бога…В комнате общежития, которую мы вдвоём занимали с Рубцовым, он на стене прикрепил «походную» иконку, дощечку с ликом Николая-Угодника…. Но не крестился на неё в моём присутствии…
Рубцов вернул в поэзию лексикон классики «купол небес», «жилище», «кладбище», «погост» и даже пушкинские рифмы «полн-волн». Подобное мог совершить человек глубоко одарённый…Николай любил Ионна Кронштадского, знал его житие, вообще он был сведущ в святоотеческой литературе…Не появилось бы стихотворение «Цветы», если бы не влияние Иоанна, который говорил, что цветы – остатки рая на земле…
Рубцов был мятежен и твёрд, поражал своей эрудицией. В институте его очень любили поэты из национальных республик за его русизм, память о Российской империи, за уважение к её монархам. «Володя, - говорил он мне, - у нас в России не было плохих царей»…
У Рубцова есть житейские ошибки, как у всех обитателей планеты, но в творчестве почти нет. Они есть у Юрия Кузнецова, может оттого, взлетел высоко и схватил больше. У Анатолия Передреева в смысле поэтики стиха почти нет ошибок…У Николая их нет, как у Пушкина. Оттого, что поэтический поток у него ненавязчиво входил в речевое русло русского языка.