Юрий Кириенко-Малюгин. Свиридов и Рубцов: русская музыка и поэзия
Издательством «Молодая гвардия» выпущена книга великого русского композитора Георгия Васильевича Свиридова «Музыка как судьба» (2002). О многих поэтах пишет Г.В.Свиридов, и отмечает Николая Михайловича Рубцова. Хотя ссылки носят отрывочный характер, но суть творчества Рубцова показана точно и независимо от суждений известных критиков.
В тетради 1972-1980 г.г., рассуждая о песнях Мусорского, о теме жизни и смерти и возможности специального отражения этих тем в музыке, Свиридов пишет на стр. 104:
«Никакими музыкальными способностями, никакой техникой тут не поможешь. Их мало! Оно создаётся путём озарения, откровения, в редкие минуты, которые посещают особо великие души…Точно также подражать этому нельзя. Из этого ничего не получится». В заключение – гениальная строка из поэзии Николая Рубцова: «О чём писать? На то не наша воля!»
На стр. 122 Свиридов констатирует:
«Часто приходится сталкиваться с неправильным пониманием следования нашим национальным традициям. Иногда приходит в голову мысль, что это сознательное непонимание. Следование национальным традициям вовсе не призыв к возвращению вспять.
Существует традиционализм, существует новаторство, но сами по себе ни традиционализм, ни новаторство не являются ещё гарантией создания художественных ценностей. Для этого нужен талант и другие слагаемые».
И далее такой глубокий по специальным знаниям композитор Г.В.Свиридов выражает, казалось бы, удивительную мысль:
«Нужен примитив, который донесёт красоту этих слов.
Бывают слова изумительной красоты (например, Рубцов) – они сами музыка. Они не нуждаются в музыке, либо для воплощения их в музыке нужен примитив, который донесёт красоту этих слов».
Г.В.Свиридов создавал сложные и одновременно затрагивающие душу произведения. Он не писал специально заказную музыку на тексты известных поэтов. Принял как песни только несколько стихотворений С.Есенина.
На стр. 126 Свиридов пишет:
«Во мне всегда боролись две тенденции: 1) народная, усвоенная с детства и 2) академическая («серьёзная музыка», консерватория). Совместить их всегда было трудно. Они и в жизни существуют раздельно».
Поэтому споры о степени музыкальности тех или иных авторов бесполезны практически. Не надо путать классику (как один из жанров музыки) и песенную стихию большинства народа. При этом на первое место выдвигается Слово, как это уже сказано в Библии: «В начале было Слово». Далее по тексту Свиридов подчёркивает:
«В чём сила Русского искусства, русской литературы (кроме таланта самого по себе)? Я думаю, она в чувстве совести.
Николай Рубцов – тихий голос великого народа, потаённый, глубокий, скрытый» (выделено курсивом здесь и далее составителями книги Свиридова, – прим. автора).
На стр. 136 Свиридов пишет:
«Влияние Клюева не только породило эпигонов, имена которых ныне забыты. Его мир вошёл составной частью в творческое сознание: Блока, Есенина, Александра Прокофьева, Павла Васильева, Б.Корнилова и особенно, как ни странно, – Заболоцкого в его ранних стихах, Николая Рубцова». И опять Г.Свиридов вспоминает Н.Рубцова в связи с предшественниками.
В подразделе «Бунт сытых» Г.Свиридов пишет:
«Весьма возможно, что истинную ценность будут иметь те творцы (т.е. их сочинения), которые как-то отвергнуты средой, но не по принципу «левизны», а по какому-то иному. Например, Николай Рубцов. Это совсем не случайное явление нашей жизни, не случайная биография и судьба. 1976 г. 8.V.»
В тетради 1978-1980 г.г. на стр. 200 в подразделе «Музыка» Свиридов приводит перечень под следующим названием
«Из Николая Рубцова»:
1) Огороды русские Мецца-сопрано
2) Лесная дорога
3) Пасха
4) Золотой сон
5) Ночной всадник (баллада +)»
Перечень этот представляет собой какую-то заготовку музыкальной композиции. О представленных названиях можно сообщить следующее:
Стихотворение «Огороды русские» было опубликовано впервые в 1974 году в книге «Николай Рубцов. Избранная лирика». Было найдено в архиве поэта, но принадлежность его Рубцову не доказана. И по стилю и мысли – это чужие стихи.
Стихотворение «Лесная дорога», скорее всего, идентифицируется с философским стихотворением «Старая дорога», в котором имеются такие образы русской дороги:
Всё облака над ней, всё облака…
В пыли веков мгновенны и незримы,
Идут по ней, как прежде, пилигримы,
И машет им прощальная рука.
Название «Пасха» ассоциируется со стихотворением «Промчалась твоя пора!», в котором Рубцов писал:
Пасха под синим небом,
С колоколами и сладким хлебом,
С гульбой посреди двора,
Промчалась твоя пора!»
Нам ещё не раз предстоит увидеть многообразие мнений о поэзии Рубцова и даже участвовать в схватке «специалистов» за направленность его поэзии. Потому что были: ранний (до 1962 г.), утверждающийся в мировоззрении (1962-1963 г.г.) и отражающий подтекстами православное миропонимание с 1963 года Рубцов. Представление о поэзии у каждого критика связано конкретно с его мироощущением. Поэтому у одних Рубцов – «Вредная, неверная…», у других – «Буду я и каменный навеселе…», у третьих – «Улетели листья с тополей…», а у прозревших – это «В глуши», «Пасха», «Душа хранит», «Пусть душа останется чиста…», «Старая дорога», «О Московском Кремле» и «Ферапонтово».
Название «Золотой сон» идентифицируется с двумя стихотворениями. Одно из них – с первичным наименованием «Тайна» – открывается строфой:
«Чудный месяц плывёт над рекою», –
Где-то голос поёт молодой.
И над родиной, полной покоя,
Опускается сон золотой!
Второе стихотворение – «Листья осенние» – содержит такую картину:
Вдруг, пробудясь,
По лесам зароптали берёзы,
Словно сквозь дрёму
Расслышали чьи-то угрозы,
Словно почуяли
Гибель живые созданья…
Вот он и кончился,
Сон золотой увяданья.
И, наконец, название «Ночной всадник (баллада+) безусловно соответствует стихотворению «Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны»», в котором Рубцов говорит:
Я буду скакать, не нарушив ночное дыханье
И тайные сны неподвижных больших деревень.
Никто меж полей не услышит глухое скаканье,
Никто не окликнет мелькнувшую лёгкую тень.
Николай Рубцов ошибся в одном посыле: что народ не заметит всадника на просторах России. Заметили его не только в полях, но и в больших городах. И стихи Рубцова пошли в народ. Стихийно нарастает волна песен Рубцова, которые генетически затрагивают душу каждого русского человека.
В на стр. 237 (тетради 1979-1983 г.г.) Свиридов говорит о творческой связи молодых поэтов с великой русской классикой и отмечает «возврат к глубокой простоте, простоте, над которой надо думать и которую надо почувствовать, отказ от всякого эффекта, от всяких «модернистских завитушек», от эстрадного кликушества, никакой демагогии». Он пишет:
«Легко можно найти перекличку с Тютчевым, Некрасовым, Есениным. Особенно у Н.Рубцова, что нимало не лишает этого поэта глубокого своеобразия в его душевном посыле, в красках его поэзии, с преобладанием густого чёрного цвета, столь характерного для Севера России. Этого пейзажа ещё не было в русской поэзии. (См., например «Наступление ночи».)
И так тревожно
В час перед набегом
Кромешной тьмы
Без жизни и следа,
Как будто солнце
Красное над снегом,
Огромное,
Погасло навсегда.
В книге на стр.347 (тетради 1981-1982 г.г.) в подразделе «О новаторстве» Свиридов разоблачает торгашей от культуры:
«Новаторство» ныне ходкий товар, на нём крепко спекулируют. Те, кто торгует этим делом, ныне соединены в целые корпорации. К их услугам мощный аппарат пропаганды…они владеют сами органами печати и пропаганды музыки, защищая и насаждая силой своё искусство, третируя и уничтожая то, что им неугодно. Тут они не считаются ни с какими средствами.
Словом, жизнь художника, музыканта или поэта по-прежнему весьма сложна, судьба его непредсказуема; например, судьба Есенина, М.Булгакова или Николая Рубцова, Клюева».
На стр. 350, 351 в подразделе «Роман Евтушенко – «Зубатовщина» Свиридов, опровергая фразу «Есенин сам себя наказал», пишет:
«За что же его надо было наказывать? В чём он виноват? В чём его преступление? В чём были виноваты Н.А.Клюев, Павел Васильев, Б.Корнилов, Н.Рубцов, А.Прасолов и многие ещё, погибшие в расцвете лет?
Двадцатые годы и начало тридцатых были годами интенсивного разрушения Русской культуры. В России было 80000 церквей и монастырей. Где ценности, их наполнявшие, куда они исчезли?…»
На стр. 374 в подразделе «Два типа художников» Г.В.Свиридов пишет:
«первый тип – А.Блок, С.Есенин, Н.Рубцов, Мусорский, Корсаков, Рахманинов – поэты национальные (народные). Они никому не служат, но выражают дух нации, дух народа, на него же опираясь. Подобного типа художники могут быть, разумеется, в любом народе, если есть предпосылки к их появлению, время как бы само рождает их.
Второй тип художника – прислуга.
Такой поэт или художник служит силе, стоящей над народом, и, как правило, чужеродной силе. Под видом национального беспристрастия, «интернационализма», в его, главным образом, американском понимании, он служит интересам обычно чужой нации, стремящейся установить своё господство над коренным народом. Примеров этого много».
В тетради 1987 г. (II) на стр. 425 Свиридов, развивая тезисы стр. 200, пишет:
Из Николая Рубцова (Золотой сон).
М(еццо) сопр(ано) и орк(естр).
Русские огороды = как есть с окончанием.
Лесная дорога с разворотом леса.
Пасха (es-moll) Большой разворот в оркестре «Воскресе из мёртвых».
Золотой сон на Ѕ тона выше (как есть).
Эти тезисы свидетельствуют о том, что Свиридов системно обращался к поэзии Н.Рубцова и занимался отражением его творчества в классической музыке.
На стр. 540 (тетради 1989-1990 г.г.) Свиридов в числе известных русских писателей и поэтов, которые защищают своё понимание России и выступают против рабской психологии и бездуховности, снова упоминает Рубцова и Есенина.
И неожиданное открытие от Г.В.Свиридова:
«Роковое противоречие между народом и дворянской интеллигенцией было снято Лениным с подкупающей простотой. Уничтожены – оба!» (курсив дан по книге Свиридова– прим. автора)
И в который раз композитор, перечисляя послевоенных (после 1945 года) поэтов, начинает с имени Рубцова:
«Поэзия Русская: до Рубцова, Передреева, Прасолова (книга Кожинова), Вл. Соколова, Куняева, Кострова, Ю.Кузнецова, Лапшина».
В тетради 1989-1990 г.г. (II) в подразделе «Эпоха «Застоя» на стр. 571 и 572 Свиридов пишет:
«Эпоха Брежневского консерватизма была не так уж плоха. Это была эпоха глубоких предчувствий. В ней вызревала большая национальная мысль, находившая себе сильное творческое выражение. Я имею в виду творчество Ф.Абрамова, В.Шукшина, плеяды поэтов: Н.Рубцова, А.Передреева, С.Куняева, А.Прасолова, Вл. Соколова, О.Чухонцева, (ещё кто?), Викт. Астафьева, В.Белова, Ю.Бондарева, Е.Носова, В.Крупина, В.Распутина, русскую критику: В.Кожинова, М.Лобанова, В.Гусева и др. Деятельность этих людей невозможно сбросить со счетов…»
Не случайно, что Свиридов из плеяды поэтов на первом месте опять указал Николая Рубцова.
Русские критики и литераторы Ю.Селезнёв, В.Оботуров, Ст.Куняев, С.Багров, В.Кожинов, Вал. Дементьев, С.Викулов одними из первых отметили музыкальность поэзии Рубцова. А первым народным композитором и исполнителем песен на стихи Рубцова стал вологжанин А.С.Шилов ещё при жизни русского Поэта. И необязательно было создавать какие-либо сложные музыкальные композиции. Практически любой текст Рубцова представляет собой русское песенное Слово.
В тетради (1989), 1994 г. в подразделе «Рубцов» на стр. 615 Свиридов снова приводит тезисы музыкальных заготовок, аналогичных приведённым на стр. 200 в подразделе «Музыка».
В книге на стр. 655 (примечание 30) дана следующая информация:
«Рубцов Н. Стихотворения. – Архангельск. Северо-западное книжное изд-во, 1985. с. 111. В экземпляре этой книги, хранящейся в библиотеке Г.В.Свиридова, его рукой стихотворение отмечено двумя восклицательными знаками, галочками, и большой акколадой слева, а малой акколадой справа отмечена строфа: «Весь ужас ночи/ Прямо за окошком/ Как будто встанет/ Вдруг из-под земли!» На титульном листе книги надпись рукой Свиридова: «Эту поэзию нам надо свято хранить! Могут сказать: Рубцов – не Пушкин, не Блок…Неважно! Какой он есть – он единственный. Другого нет!» (курсив Свиридова – прим. автора).
Как отметил Свиридов, имеются две тенденции в музыкальном отражении поэтического произведения. Одна из них народная, то есть массовая. И здесь используются сравнительно несложные музыкальные композиции, но требуется соответствующая стихам ритмика и запоминающаяся мелодия, которые должны раскрывать содержание текста. И тогда песню запоют в народе.
В настоящее время наиболее популярны такие тексты песен Рубцова: «Букет» («Я долго буду гнать велосипед…), «Зимняя песня» («В этой деревне огни не погашены…»), «Осенняя песня» («Потонула во тьме отдалённая пристань…») «Журавли», «Звезда полей», «Песня» («Отцветёт да поспеет на болоте морошка…), «Деревенские ночи», «Привет Россия!», «В минуты музыки».
Неподкупное Время расставило всех поэтов 20-го века по своим местам. В обществе независимо от действия внешних сил разыгрывается музыкально-песенная стихия национального русского поэта Николая Михайловича Рубцова. На стихи Николая Рубцова разными, в основном, непрофессиональными (народными!) композиторами создано более ста пятидесяти (!!!) песен. Музыкальные решения на один и тот же текст различны. И, в конце концов, говоря по большому счёту, сам народ отберёт для семейных и дружеских компаний такие, которые в наибольшей степени близки менталитету русского человека и любого гражданина Российской Державы.
Время русских песен Рубцова пришло!
P.S. Эта статья была передана в журнал «Москва» в декабре 2002 г. и принята для публикации ответственным секретарём А.Г.Васильевой. Однако, через месяц заведующая отделом критики К.А.Кокшенёва (Смолина) при личном разговоре с автором сообщила об отказе в публикации без объяснения причин. Поскольку статья не вошла в книгу «Новая дорога к Рубцова», она публикуется сейчас на сайте.