Эволюция национального мировоззрения Николая Рубцова

Переход русского национального поэта Николая Михайловича Рубцова (1936-1971 г.г.) от материалистического к православному мировоззрению шёл практически бессознательно, как и у основной части русского народа в условиях иногда агрессивной, а иногда вялой атеистической пропаганды (период 40-х – 60-х годов двадцатого века). Большинство из нас ходит на кладбища, чтобы отдать дань своим родителям, предкам. И наши кресты на погостах, на куполах церквей входят в образ окружающего мира. Встречаясь с нашими необыкновенными и нестандартными по архитектуре храмами и монастырями, мы подсознательно отвергаем вульгарный материализм и воспринимаем Божественное происхождение мира.
В детские годы (1941-1942 г.г.) и с начала 60-х годов Николай Рубцов жил в Вологде и впитывал картины православной архитектуры: колокольню Софийского Кремля, Спасо-Прилукский монастырь, у стен которого не раз отдыхал Рубцов.
В школьные годы (1943-1950 г.г.) и позднее Николай Рубцов видел в селе Никольском разрушенную атеистами и постепенно далее разрушаемую силами природы престольную Николаевскую Толшменскую церковь.

С моста идёт дорога в гору,
А на горе – какая грусть,
Стоят развалины собора,
Как будто спит былая Русь.

На подкупольных стенах церкви изображены лики четырёх евангелистов. Не мог любознательный Николай Рубцов не поинтересоваться: А кто это на фресках?
В 1949 году Николай Рубцов в возрасте 13-и лет впервые с ребятами из детдома приехал в Тотьму, увидел великолепные православные храмы на холмах у реки Сухона. На авторских снимках представлены: церковь святой Троицы, Входоиерусалимская церковь, ангел с Крестом.
С 1950 по 1952 годы Рубцов учился в лесном техникуме, который расположен на территории древнего Спасо-Суморина монастыря. Известно, что мальчишкой он принимал участие в разборке уже разрушенной колокольни монастыря. А бело-стенная колокольня имела высоту более 70 метров и была чуть ниже колокольни самого Ивана Грозного в Москве. Поэтому неслучайна строка поэта:

И жаль мне, и жаль мне разрушенных белых церквей.

В монастыре расположены Преображенская церковь, Вознесенский собор и полуразрушенные двухэтажные монастырские кельи – крепостные стены. В одноэтажных кельях располагалось общежитие студентов лесного техникума.
Учебный корпус техникума размещался в Преображенской церкви, у которой во времена антиправославной эпохи был снесён купол. В аудиториях со стен на студентов и на Николая Рубцова смотрели фрески-картины с христианскими сюжетами. И это не могло не сказаться подсознательно на восприятии Рубцовым окружающего мира. Очень символичны названия храмов (Преображенский и Вознесенский), которые ассоциируются с эволюцией национального мировоззрения Рубцова, с земным и духовным путём поэта после гибели.
Известно, что в августе 1967 года во время агитационной речной поездки писателей по Вологодской области Николай Рубцов приводил своего старшего товарища – поэта Александра Яковлевича Яшина в Спасо-Суморин монастырь и два часа они ходили по территории. Конечно, Рубцов показывал Яшину Вознесенский и Преображенский храмы.
Мы с моим товарищем по московскому Рубцовскому центру поэтом и композитором Э.Любенко прошли по вероятному маршруту русских вологодских поэтов. На древних фресках Преображенской церкви представлены пока различаемые библейские картины: ангел с крестом, ангел с терновым венком, Господь Саваоф и ангелы, Апостолы Петр и Павел, Святой Афанасий Александрийский, Второе пришествие Христа. Плачут, плачут стены Преображенской церкви.
Николай Рубцов в условиях официальной атеистической идеологии сделал, что мог для поворота русского читателя, русского человека к исторической памяти. В опубликованном в 1970 году стихотворении «Ферапонтово» Рубцов пишет:

В потемневших лучах горизонта
Я смотрел на окрестности те,
Где узрела душа Ферапонта,
Что-то Божье в земной красоте.
………………………………….
Неподвижно стояли деревья
И ромашки белели во мгле,
И казалась мне эта деревня
Чем-то самым святым на земле.

О взаимосвязи земного и Божественного впервые так просто и глубоко сказал именно Николай Рубцов. На подсознательном уровне поэт напоминает нам о самом святом на русской земле.
В поездках по Вологодской земле Николай Рубцов видел результаты «работы» антиправославных сил, разрушенные церкви в Кириллове, в одном из православных центров России. И сейчас не торопятся с восстановлением исторической справедливости. Уже 5 лет внутри Вознесенского собора стоят леса, они разрушаются и создают опасность для любопытных. Для восстановления храмов нужны средства. И не только для тотемских, вологодских, кирилловских, но и по всей России. Рушили их правители страны, а подталкивали и «обосновывали» варварство антиправославные идеологи. И пусть средства на полное восстановление дают руководители государства, покаются и поучаствуют в этом Возрождении наследники пламенных революционеров. Тем более известно, что миллиардные средства, в том числе нефтедоллары, имеются в настоящее время и уходит за границу валюта за наши природные ресурсы.
В принципе, и историческая Николаевская Толшменская церковь на малой родине поэта может быть восстановлена. Стоит только захотеть. Но предварительно надо построить здание сельской пекарни, которая сейчас расположена в здании церкви. Предложение о восстановлении церкви было дано автором в августе 2003 года на «Рубцовских чтениях» в Никольском.
Вот такая картина наблюдается к 70-летию русского национального поэта, которое будет отмечаться 3 января 2006 года. Надеемся на принципиальное изменение отношения к памяти не только Рубцова, но и всех русских людей, которых отлучали десятки лет от вековой культуры.
В последнем стихотворении «За тост хороший», опубликованном 1 января 1971 года в Вологде, Рубцов сказал своё заветное:

Теперь шампанского не грех
Поднять бокал за тост хороший:
За Новый год,
за детский смех,
За матерей, за нас за всех,
За то, что нам всего дороже.
И вспыхнут вдруг со всех сторон
Огней на ёлках бриллианты…
Произнесённый тостам в тон
Свой добрый вологодский звон
Разносят древние куранты!..

Статья опубликована в «Роман-журнале XXI век», № 11-12 2004 г. и в авторской книге «Новая дорога к Рубцову»